Черным взором осматриваю владения. Мои владения.
Наверное, кому-то другому от этой мысли было бы невыносимо приятно, но только не мне - сил не осталось даже на гордость. Отчетливое ощущение, что жизнь проходит мимо, пока прочие развлекаются как только душе пожелают, становится лишь сильнее с каждым годом; а большая «честь», оказанная мне - быть первым человеком Запада - все больше походит на изгнание.
«Ты - правитель всего Дуата. Это дорогого стоит» - шепчет мать, но я лишь отмахиваюсь. Я не чувствую себя царем - волом, работающим изо дня в день на благо этого небольшого мирка, непонятно зачем вообще созданного.
Сегодня Исида пришла не просто с материнским визитом, но с новостями - она нашла богиню, выращенную среди людей; матушка негодует: да как же так вышло? Как они все это проглядели? И кто был настолько беспечен?
Но я, как и последние пару столетий, абсолютно не в настроении слушать, кто там и где прокололся [«Анпу, твой характер все портится» - «Да неужели?»], и потому поднимаю руку, останавливая поток рассуждений египетского идеала женственности и материнства:
— И что теперь? Ты все еще удивляешься, как кто-то может просто оставить произведенное на свет божество подобно мусору? Как будто нашим «родственникам» вообще есть дело до кого-то, кроме них самих. Впрочем, ты можешь и сама забрать девочку, глядишь, воспитаешь из нее еще одного правителя, у тебя ведь это хорошо получается.
Исида грозно щурит глаза, и я знаю, что совершенно напрасно решил ей дерзить, ведь отыгрываться на ней за то, что я сегодня встал ни с той ноги, было совершенно ни к чему.
— А вот я подумала, что было бы неплохо, если бы этим занялся ты. Своеобразный круговорот жизни. Да и тебе полезно будет заняться чем-то, кроме дел Дуата.
Разумеется, ведь мне же совершенно нечем занять огромное количество свободного времени - нужно еще и найти и воспитать молодую богиню, которая даже не знает, кто она. Отличная идея, просто потрясающая.
По моим закатившимся глазам Исида понимает, как много я мог бы сказать по этому поводу - иногда мне кажется, что она читает мои мысли точно книгу, что неудивительно - так хорошо она знает своего приемного сына, и все же ничто не может погасить эти веселые огоньки, которые загораются каждый раз, стоит лишь богине-матери что-то придумать.
— По крайней мере, тебе не будет так одиноко.
Хочется возразить, что мне и так неплохо - вот одна собеседница нагрянула совершенно внезапно и я уже не знаю, куда спрятаться; но вовремя успеваю спрятать язык за зубами. Матери не повезло появиться здесь именно в то столетие, когда мое настроение достигло нижней отметки, но она желает мне добра, как и всегда, и мне следует, как минимум, уважать это.
— Мне крайне приятна твоя забота, я тщательно обдумаю твое предложение.
— Если надумаешь, я пригляжу тут за всем, - она мягко касается моей руки и шепчет название города, прощаясь: ты подумай, милый, просто подумай.

x x x
Мир людей, в который обычно нет времени выбираться, манит своей новизной, и когда мои ноги ступают на земли смертных, мне кажется, будто я не смогу идти - чужая земля, по которой я не знаю как ходить; даже воздух кажется совсем иным, и хотя это далеко не первое мое путешествие сюда, я ощущаю странную смесь непонимания, восторга, свободы и дискомфорта. Наверное, проведи я здесь хотя бы пару дней - освоился бы и почувствовал всю радость жизни, но пока это оставалось только планами. Для отпуска нужны помощники, и хотя я не планирую превращать новую подопечную [которую еще нужно найти, да] в своего заместителя, мысль о том, что больше не придется все делать в одиночку, греет душу. Но я не стану заставлять ее - я не буду поступать с ней также, как поступили со мной, хотя, похоже, только мне все кажется каким-то несправедливым.

Как бы там ни было, просто бездельно слоняться по человеческим улочкам оказывается очень приятно. Палящее солнце приятно обжигает глаза, а сухой горячий ветер, какого не почувствуешь в Дуате, кажется, норовит содрать кожу, но для меня это словно нежное касание любимых рук - приходится сдерживать улыбку от радости от внепланового выходного. Пусть я прибыл и не развлекаться.

Наконец, я чувствую ее, вижу ее - сердце на мгновение пропускает такт.
Я совершенно не приготовил приветственных речей - как обычно, я не стал ничего планировать, полагаясь на момент настоящий. Познакомиться словно я обычный знакомый? У меня нет такого количества времени.
Сразу показать оскал шакалинной пасти? Напугаю еще.
Присматриваюсь получше, опираясь на стену, наклонив немного голову - изучаю юную богиню, не подозревающую о своем происхождении или истинном бессмертном будущем - она похожа на мотылек, заключенный в банку, словно огонек, готовый разгореться, но так и остающийся лишь тлеющим угольком в отсутствии кислорода - ее сила рвется наружу, заточенная в человеческом теле и общепринятых приличиях. Она кому-то улыбается, но я лишь щурюсь. Меня эта улыбка не обманет.
Напугаю еще? Это вряд ли.

Она сама замечает меня - словно чувствует на себе мой взгляд, не смотря на окружающую нас толпу, и я невольно радуюсь: значит, инстинкты не заглушить даже годам жизни человеком. Улыбаюсь и кивком головы предлагаю проследовать за собой.
Хотя, будем честны, я бы сам за собой не пошел - с такой-то бандитской рожей.

Последует ли она?

Подпись автора

SOMETHING DIED WITHIN A SOUL LEFT THE EYES TO RUST
and every time it is recalled
it covers all in dust
☀ ☾