[indent] Я скучаю. Это единственное объяснение моей тяги к прошлому. Не помогают никакие советы и психотехники. Можно только смириться, стараться скучать все тише и тише с надеждой когда-нибудь научиться просто помнить. Помнить. и не рваться в то место, где когда-то ты был безгранично счастлив. Не рваться в те уголки необъятного мира, в надежде почувствовать знакомый аромат одеколона, чтобы просто на одно чертово мгновение оказаться ближе. Я скучаю по тем временам, что делали меня лучше, тем временам, когда я не чувствовал себя монстром, коим всегда являлся. Тем временам, когда я был не одинок.

[indent] Забавно, когда ты живешь тысячелетиями, ты должен наоборот устать от количество персон вокруг тебя. Так уставало множество богов, так множество из моих собратьев отправлялись в глушь. туда, где они могли спокойно стать сгустком пустой энергии на век, другой. Так они отдыхали. Они - но не я. Я наоборот любил оказываться в компании людей. Любил быть окружен событиями, к которым мог хотя бы немного приложить собственную руку. Я хотел быть. И, быть может, только поэтому настолько остро реагировал на то, когда какой-то божок предпочитал отправиться, сбежать, без моей компании.

[indent] Я скучал, но вместе с тем ненавидел. Ненавидел всей собственной душой все то, что песчаный привнес в мою жизнь. Эту тоску, эту никчемную сентиментальность. Это делало меня слабым. Это уничтожало меня похлеще любой не_веры людей. Уверен, что если бы отец видел меня в тот момент, когда я остался совершенно один в этой поганой Европе - он бы закатил глаза. Он учил меня не этому. Он учил меня не привязываться к кому-то, хотя от него всегда можно было услышать: женщины - для продолжения рода, настоящая любовь может быть только между мужчинами. По мне. так лучше бы этой любви в принципе не было. По мне, лучше бы этот мир был погружен в такую темноту, в такую яму, что ни один яркий солнечный луч, на который были похожи все эти чувства, не смог разогнать демонов, что окружали живых существ. Бог страха без масок, без попыток притвориться кем-то другим. Этого не боялись люди все века, что жили на земле.

[indent] Но разве мои желания могли исполниться в мире, где мы больше не имели веса? От одной этой мысли я горько хмыкаю, спуская ноги на прохладный пол жаркого Рима. Что я тут делал? Зачем я приехал туда, где так много воспоминаний были связаны с ним? Черт его знает. Я знал лишь одно, спустя почти век, я уже не чувствовал боли. Я не чувствовал привкуса предательства. Только злость, жгучее желание отомстить и оставить в его грудной клетке такую же дыру, как он сделал со мной. Уже не было тех теплых чувств, и некогда родной мне Рим не вызывал никаких эмоций, кроме ностальгии тех времен. когда имя отца выкрикивали воины. когда мое изображение было на гербах и щитах солдат.

[indent] И все это из-за одного него. Из-за Анубиса. Анубис. Так странно было вспоминать его имя в своей голове, смаковать сначала с горьким привкусом песка, а после с ядом, которым наполнилось сердце. Так странно было вспоминать очертания его лица, каждый раз, когда я смотрел в собственное отражение в зеркале, задаваясь единственным вопросом: как он там. Как будто это должно было меня волновать. Как будто меня должно было волновать существование кого-то кроме собственной семьи. И все же...

[indent] Тихий вздох срывается с моих губ, я сижу полминуты с закрытыми глазами, а после все же заставляю себя подняться. Мой отпуск вот-вот должен был подойти к концу, а он уже был слишком насыщен происшествиями. И дело было даже не в городе. а в том, со сколькими богами я успел тут встретиться. Со сколькими богами меня объединяло одно прошлое. Чего стоит одна египетская птичка, что спала во второй комнате моего номера. Поднявшись с кровати, я медленно и аккуратно подхожу проверить маленькую воровку и только довольно киваю. Бенну спит сном младенца и даже не собирается просыпаться. Значит, я мог спокойно отправиться погулять по городу, вспомнить былые времена, когда этот город только строился моими братьями. Предусмотрительно оставив запасной телефон птичке, я, быстро собравшись и надев обычные джинсы да черную футболку, вышел из номера.

[indent] Солнце палило сегодня особенно сильно, но это не пугало. Родной климат успокаивал, отчего я даже подумывал, что мне стоило бы оставить ставший родным Нью-Йорк, да перебазироваться сюда, в Рим. Язык я знал лучше местных, культура была мне близка. И все же - мне больше нравилось в мрачном муравейнике, с дождями, что приносили темень в город, с количеством страхов людей. Нью-Йорк был моим личным раем и фуршетом из самых необычных эмоций, Рим же был отдушиной и возможностью встретиться с теми, кто никогда не хотел покидать собственных земель. И я их отчасти понимал. Надев очки, я вспоминаю об одном месте, где всегда любил брать кофе. Когда-то очень давно, там подавали лучшие вино в Италии, а еще чуть позже делали самый вкусно пахнущий хлеб. Сейчас же это местечко особо почиталось у туристов и местных, но несмотря на это, в определенные часы, там практически не было людей. Вот и сейчас, подгадав определенное время, я подходил к любимому месту, прекрасно зная - мне не придется долго стоять в очереди за кофе. Нужно было только взять стаканчик бодрящего напитка, да отправиться прогуляться по городу.

[indent] И вот стоит мне подойти ближе. Стоит мне подойти к барной стойке баристы, как я замираю. Знакомые нотки ауры божественного создания током проходятся по кончикам моих пальцев. Настолько сильно, что я буквально чувствую, как мне стало холодно. Совсем как в тот день, совсем как тогда. Стараясь не обращать на это внимание. я чуть дернул головой, отталкивая навождение,  и приятной улыбкой смотрю на девушку за стойкой.

[indent] - Латте, на соевом молоке. Медовый сироп. - минимум кофе, много сливок и безумно мягкий, бархатистый вкус. То что было мне нужно в данный момент.

[indent] Мне не нужно долго ждать. Уже через пару минут мой напиток согревает мои руки, а я все же решаюсь повернуться в сторону, от которой так фонило. Фонило настолько, что меня тянуло устроить вендету тут и сейчас, положив при этом меньше мере десяток людей. Но вместо этого, я лишь внимательно смотрю на то, как Анубис встает со своего места. Как поворачивает голову, как испуганно отворачивается. О, он боялся. Боялся встретиться с моим взглядом, боялся услышать голос. Совсем как тогда.

  [indent] « Трус. »

[indent] Проносится сухо в моей голове, с отвращением, которое я редко к кому испытывал. Я смотрю в спину Анубиса, так трусливо убегающего прочь, оборачивающегося в надежде, что ему показалось. Смотрю в его спину и спокойно отпиваю кофе. который отчего-то стал даже вкуснее. Тихо ухмыльнувшись наплывшим силам, я делаю глубокий вдох. Что ж. Отдых будет интереснее некуда.

[indent] Последующие дни прошли, как не странно спокойно. Лишь с одной мыслью: в этот раз Анубис не сможет сбежать. Не сможет так просто отвертеться от разговора, который он избегал практически век. О, нет. Мой давний друг, мой давний... кто? Я был в него влюблен, он разбил мне сердце. Был ли он для меня визави? Быть может. Но как его не назови, все что я хотел - поселить в его пустом сердце страх. Тот, который я мог поселить в любом живом существе. Тот, на который я был способен благодаря тому, что вернулся к собственным истокам.

[indent] Мне не нужно много времени, чтобы вычислить его. Не нужно много времени, чтобы заметить, как тот старается не задерживаться на улице, бегая из своего университета до отеля и обратно. Как он запирается на все замки и настоятельно просит никого к нему не пускать. Я даже Бенну отправил подальше. Не хватало мне, чтобы египетская птичка вступилась за кого-то своего. Тем более, когда ей нужно было найти Ра.

[indent] Всего пару дней, и вот я уже иду за потерявшим счет времени и бдительность Анубисом. Мне нужно всего пару раз шевельнуть пальцем, чтобы сбить его с толку. Незаметно, аккуратно, заставить его нутро повернуть не туда, где-то на подсознании почувствовал опасность. Еще пару кварталов, и, о боги, какая случайность - мы оказываемся в том месте, откуда он сбежал век назад. Конечно, Анубис не узнает это место. Но когда узнает - о, как я буду счастлив. Я держусь позади, в тени. позволяю ему остановиться и осмотреться. И пока он пытается сообразить где он. пялясь в человеческую коробочку, под названием сотовый телефон, я аккуратно, будто хищник. выхожу из своего укрытия. Мгновение, он отвлекается от телефона и чуть дергается. Мой холодный взгляд пронзает его карие глаза. Забавно, он так и не сменил оболочку, все тот же парень, каким был в первый день нашей встречи.

[indent] - Здравствуй, Анубис. Оу, я напугал тебя? - я говорю настолько спокойно, что должно быть мурашки пробежали по его спине.

[indent] В моем голосе нет тепла. В моем взгляде нельзя прочитать что я чувствовал сейчас. Но я знал, что внутри меня буря, ненависть, желание переломать кости тому, кто когда-то нанес удар в спину, кто вырвал сердце, как делал это со своими подданными. Вот только я не был подданным. Я был богом. Богом страха, и стоит мне почувствовать страх в венах египтянина, как он узнает все то, от чего так долго бежал.

Подпись автора

FIRST THEY INCITE THE VIOLENCE turn around and then they invite the silence

- - burn it down - -

[indent] Этот мир превратил меня из гордого и сильного человека неизвестно во что. Кто-то как-то сказал, что война превращает людей в чудовищ. Так вот: знание делает то же самое. Когда ты слишком хорошо знаешь своего ближнего, знаешь его слабости, жалкие мечты и чаяния, управлять им становится до смешного легко. Ты можешь манипулировать им, нажимать на больное, заставлять делать то, что обычно делаешь ты. Ты становишься его героем, в том самом черном плаще, медленно перекрывая кислород. Вот что было между нами. Анубис перекрывал мой кислород, заполняя свободное место от мыслей - собой. Он заполнял каждый уголок моей души, заставляя ловить каждое его движение. Заставляя изучать его мимику и повадки. Я впитывал информацию о нем, как губка, смеясь над людьми, что читали мифы о принце Дуата, но совершенно не понимая кто он такой.

[indent] Я был горд, потому что мог сказать наверняка: я знаю его лучше братьев, я знаю его лучше его собственного отца. И для этого мне было нужно совсем немного времени, по божественным меркам. Мы провели вместе сколько? Век? Два? Я не считал, думая, что так будет всегда. Я позволил себе искренне влюбиться за всю свою жизнь, и это было моей главной ошибкой. Той самой, от которой я так долго бежал, которую избегал как огня, потому что был знаком с воплощением этой любви. Я был ее сыном. И знал, насколько беспощадна и безумна она могла быть. Я совершил ошибку, подпустив к себе Анубиса слишком близко, позволив взять ему мое сердце в руки. И теперь эта ошибка нахально улыбается мне, выпрямляя свои плечи и делая вид, что он совершенно не боится.

[indent] Эта ошибка, с именем Анубис, ничерта не изменилась. Все те же карие, почти черные, как ночь, глаза. Все та же обаятельная улыбка, от которой внутри все переворачивается и мысль о том, что мне хочется порвать его на куски на мгновение отступает. Вместо нее приходит желание прижать его к стене, поцеловать так грубо и больно, насколько то было возможно. Я хочу чтобы он ощутил мое дыхание на своей шее, но стоит мне об этом подумать, как я начинаю злиться сильнее. Я топчу в себе любое проявление любви к этому богу, что еще осталось в моей души. Я топлю любое желание проявить свою тоску, в омуте моих злобных тварей. Тех самых, что вырываются из меня, делая этот переулок темнее. Кажется, даже не слышно ни единого шороха, ни птиц, ни животных, ни любых других живых тварей. Вокруг нас становится настолько темно, что кажется сама ночь, сама тьма была моей верной подругой, что сейчас окутывала мое тело и все вокруг. Хотя почему кажется, ведь на самом деле так и было.

[indent] Я щурю взгляд, делая шаг к мужчине, втягивая его запах, как дикий зверь, когда определяет насколько сильно напугана его жертва, перед прыжком. Мои глаза становятся еще светлей в этой темноте и явно похожи на два кусочка льда. Наклонив голову к плечу, я расплываюсь в ядовитой улыбке, от которой многие люди отдали мне свои души. Она не убьет его, нет. Как и мои псы не убьют его, пока я не дам команду «ФАС!». Нет. Сейчас Анубис был мышкой, что забрела в лапы к большому коту, которому было скучно, которого не учили не играться с пищей. Он - добыча. Желанная, добыча о которой я думал слишком долго, чтобы так просто отпускать его.

[indent] - Ты так быстро сбежал из кафе, так быстро бежал из своего университета, что даже ничего не заметил, - я делаю еще один шаг к нему, мой голос чуть севший, будоражущий самые потаенные страхи. - Как не заметил нового студента в компании любимчиков, блондина с разными глазами и острым умом. Ты так ослеплен своим превосходством, что загнать тебя сюда не составило труда. Даже бы Пан справился, если бы хотел.

[indent] Я тихо смеюсь, и смех этот не предвещает ничего хорошего. Я рассматриваю каждую черточку его лица, отмечая чуть прибавившиеся морщинки вокруг глаз, видимо Анубис пытался быть более человечным. Таким, каким он сделал меня. Он сломал меня, научив видеть в  людях не только источник сил. Но и что-то большее. Он делал мою бездну светлее, хотя сам никогда не был добряком. И дело быть может было даже не в том, что Ану сам этого не замечал, а в том, что мне хотелось быть лучше для него. Мне хотелось меняться рядом с ним, быть более благоразумным, обдумывать каждый свой шаг, перед тем как действовать. Быть лучшей версией себя и брата. И это сломило меня. Мне понадобилось полтора века. чтобы вернуться обратно. Мне понадобилось полтора ебанного века, чтобы дождаться возращения Деймоса и стать лучшей версией себя. Спустить всех своих демонов с поводка, которые теперь только наслаждались тем, что я творил в мире.

[indent] Когда он говорит о том, что не хочу ли я его обнять, улыбка спадает с моих губ, а лицо мгновенно становится жестким. Мне нужно всего лишь секунда, чтобы сжать пальцы на его шее, еще одна, чтобы со всей силы впечатать Анубиса в стену и приблизиться к его лицо опасно близко. Личина льва рвется наружу, но я держу его при себе. Анубис не знает, что я умею так. Эту сторону я всегда от него скрывал, словно бы боялся напугать адского пса. Чуть дернув губой, я сжимаю его шею еще сильнее, перекрывая ему воздух, как он когда-то, когда ушел.

[indent] - Как тебе такие объятия, старый друг? - я практически рычу, не сводя с него взгляда. - Всего-то полтора века, три месяца, пять часов и тридцать две секунды. Нет, я не считал. - конечно же считал, но мне необходимо было так сказать.  Мне все еще было не плевать на него, и Ану это прекрасно знал. Знал, потому что если бы было плевать я бы не притворялся его студентом последние пару дней. Я бы не следил за ним. Не стоял бы тут. Так смысл притворяться. - Я не скучал, о нет. Думал? Да. Как разорву тебя за предательство. Как уничтожу. Как сведу с ума. - я приближаюсь к его уху, чтобы он почувствовал дыхание и страх завладел им. - Я ведь могу это сделать, и ты знаешь это. Скольких богов я свел с ума их страхами. А от тебя ими разит за версту, стоило тебе увидеть меня в толпе. Скажи, Анубис, чего ты боишься на самом деле?

[indent] Мне хочется получить ответ на свой вопрос, а потому я использую на нем свою силу, задавая вопрос о том, чего он боится на самом деле. Он не сможет мне соврать, если захочет. Но может попытаться. Я еще раз сильно прикладываю его к стене, намекая на то, что ему не удастся сейчас вырваться из этой тьмы, что нас окружила, и отпускаю его шею. Отойдя на пару шагов, словно бы давая ему вдохнуть свежего воздуха, я нервным движением достаю красный платок, вытирая руку, словно бы испачкался в грязи. Наглядная демонстрация того, насколько мне отвратительно находиться тут. Но не находиться я не мог. Я не мог упустить момент разговора с ним, сколько бы сильно больно мне до сих пор не было. Как бы сильно не ныло сердце. Я продолжал держать маску безразличия, пусть злость и говорила о том, что мне было не так безразлично, как то я хотел показать. Хотя злость и демонстрация отвращения показывало, что Анубис сделал больно, когда сбежал, когда повел себя как трус. Ведь его трусость я воспринял на свой счет, что он испугался не чувств, а меня. Что я был монстром даже в его безумно-черных, словно омут, глазах.

Подпись автора

FIRST THEY INCITE THE VIOLENCE turn around and then they invite the silence

- - burn it down - -

[indent] У каждого есть право на тайну. И право решать, когда её раскрыть. Не важно, будь то божественное создание, или грязный смертный, но каждый из них был достоин хранить что-то свое. Что-то, о чем никто другой не мог узнать. Что-то, что заставляло трепетать их из раза в раз, испытывая невероятный шквал эмоций, что мог уничтожить весь мир, или по крайне мере все вокруг на пару сотен-тысяч метров. Эмоции в принципе были многими слишком недооценены. Они были способны заставить даже самого здравомыслящего бога потерять контроль и равновесие, из-за чего тот мог начать падать в бездну бесконтрольного сумасшествия. В мою бездну.

[indent] Кто-то ее боялся, кто-то старался вечно держать себя в узде, дабы такого не произошло. Дабы никто не мог сказать: «смотрите, это он в момент нужды не смог с собой совладать.» Для меня бездна была домом, родным краем, который был близок сердцу. Я не боялся ее, не боялся терять контроль, не боялся оказаться в самой непроглядной тьме без возможности вернуться обратно. До поры, до времени. До того, как в этой самой бездне не возник Анубис, с  его протянутой рукой. До того самого момента, пока он не улыбнулся. оскалившись в волчьей привычке, и не научил взвешивать свои решения до того, как я начну действовать.

[indent] Он был теми самыми весами, на которых в древности взвешивал хорошее и плохое людей. Он научил меня балансировать на краю собственного безумства, после - столкнул обратно, не забыв при этом забрать свою плату. Я помнил тот вечер, когда вернулся обратно. Помнил ту пустоту, что окружила меня в нашем с ним «доме», когда пришло осознание - он ушел. Сбежал, сжигая за собой мосты и бумагу, на которой видимо пытался объясниться. Я помню кровь на руках, раны, которые остались после того, как я начал рушить комнату за комнатой, не позволяя царапинам заживать. Помню по сей день каждый страх и вопли людей, что молили меня остановится. Его уход - уничтожил все то, что я так бережно оберегал от окружающего меня мира. Его уход - уничтожил меня, и все что я хотел - уничтожить его в ответ.

[indent] Я даже не сразу понял это, думая. что прошлые обиды были отпущены уже очень давно. Надеясь, что рана, которую он оставил - давно перестала кровоточить, и я позабыл, что значит быть преданным тем, кого посмел полюбить. Но вот он передо мной, ухмыляется, будто чувствуя собственное превосходство, будто зная - я его не трону. И как же сильно он в этом ошибался. Я смотрю на него ровным, холодным взглядом, зная - в следующий день я скину эту личину, что носил так долго. Уже начал скидывать, но отчего-то решил вернуть ее именно сегодня, будто стараясь напомнить ему о том, кто я такой. Глупо. Безрассудно. Больно.  Я чувствую, как сильно сжимаю зубы, будто волнуясь, что кто-то в этой темени сможет увидеть львиную гриву, которая так и просилась наружу. Я смотрю на него с таким равнодушием, но скрываю за этой личиной злость и гнев, который мне хочется обрушить на его голову, желательно несколько раз.

[indent] - О, неужели ты осуждаешь меня за мою сущность, пес? - я произношу последнее слово с таким пренебрежением, а ведь раньше никогда не позволял себе так называть Анубиса. Он был не щенком. а волком, что мог сильно ударить. Но сейчас - мне было все равно. Он уничтожил меня. и у меня была только одна цель. - Осуждаешь, что я могу забраться под самую кожу, испортить ваше божественное равновесие одним щелчком? Не стоит, Анубис,  - я качаю головой, опуская глаза, но тут же их поднимая с тяжелым вздохом. - Не играй передо мной чистоплюя, я знаю насколько сильно твои руки в крови. И да, я использую свою сущность на всех, включая и тебя....

[indent] Уголки губ едва приподнимаются, но так и не показывают плотоядную улыбку. Я уже начал жрать его страх, подбираясь все ближе, тратя на это энергию, ведь боги - не люди, и подобраться к их страхам намного сложнее. В темноте, что нас окружает, начинает слышаться волчий вой, но я не обращаю на это внимание. Это мои псы, и хозяина они не тронут. Они заключают нас в тугое кольцо, не давая и шанса Анубису выбраться из этого мини-ада, который я устроил. Сам же я стою неподвижно, слушая его речи, внимательно, будто бы он извиняется. И чувствую - ничего... Я зол. На него, на себя. На себя, за то что еще что-то чувствовал, за то что был одержим сделать ему больно настолько, чтобы он начал задыхаться своим страхом.
[indent] Как я тогда, когда он ушел. Как я тогда, когда после разрушения нашего «дома», я осел на пол и практически задыхался, падая в собственную бездну, ругая себя за слабость. Ругая за то, что чары моей матери [а без нее наверняка не обошлось], позволил дотронуться до себя. И пусть до Анубиса была Иштар, и пусть я любил ее, но расставание с ней не приносило столько боли и темных эмоций, которые принес он. И осознание этого больно свербело где-то на задворках разума, что сейчас бесновался в запертой клетке, отдав руль управления безумному богу.

[indent] - Чувствами? - я наклоняю голову, рассматривая его, будто впервые увидел. Я чуть щурю взгляд, хмуря брови. - Чувствами? Ты серьезно? - я снова приблизился к нему, втягивая его запах, игнорируя мурашки на коже от его близости под рубашкой. Я втягиваю запах, воздух вокруг него, бесстыдно вторгаясь в его личное пространство. Я хватаю его за руку, пуская шупальца тьмы в его сознание, проникая глубже в поисках того самого страха. - Неужели, ты действительно думаешь, что я поверю тебе? Что я настолько идиот...

[indent] Я замираю всего лишь на мгновение, слушая его слова. Слушая, как он пытается меня уверить в том что не боялся. И ничего не могу поделать. Я отпускаю его руку и давлю смешок, второй, третий, пока не взрываюсь смехом, будто бы мне сейчас рассказали уморительную историю, которую я ни разу не слышал в своей жизни. Я знал Анубиса хорошо, но не достаточно. Он же сейчас показывал что не знал меня совсем и ему нравилась лишь та картинка перед ним. Как резко я начал смеяться, также резко я замолк, отчего тишина царившая вокруг нас начинала давить еще сильней.

[indent] - Не боялся. Хоть себе не ври, - я поднимаю на него холодный взгляд. Я не верил ни единому его слову. - Я не идиот, Анубис, не глупец. Ты боялся не потерять контроль, ты терял его со мной много раз. Ты боялся чувств... Привязанности. Сам сказал. - я хмыкаю себе под нос, качая головой. - Ты боялся абсолютно того же, что и я. Но ты сбежал, а я остался. Так кто из нас трус, Анубис? Предатель, что спустя столько лет не может смотреть в глаза?

[indent] Я отвожу взгляд лишь на секунду, делая несколько шагов от мужчины. Кусаю щеки изнутри, тормозя свою злость, буквально начиная ощущать ту злость, что копилась веками на этого бога, что я так долго подавлял. Я настолько злюсь, что люди в ближайших домах начинают просыпаться от кошмаров, но не могут пошевелиться из-за сонного паралича. И мне плевать.

[indent] - И ты боишься сейчас... Не стоит прятать страх, я уже учуял его запах. Твое человеческое тело тебя выдает... - я медленно скольжу взглядом по его телу, а тьма начинает рассеиваться. Нет, он не заслужил, чтобы я тратил на него свои силы. Не сейчас. Он боится чувств, которые я в нем вызываю, это я почувствовал, когда он говорил об этом и этого мне было достаточно, чтобы вспомнить чьим сыном я являлся.  - Но я не буду копаться в тебе глубже. Ты не достоин этого. Я терпеть не могу трусов, а ты пытаешься мне врать, показывая кто ты есть на самом деле...
[icon]https://i.imgur.com/UkxQtw7m.png[/icon]

Подпись автора

FIRST THEY INCITE THE VIOLENCE turn around and then they invite the silence

- - burn it down - -